Танцующая на лепестках лотоса - Страница 123

123

— Через пять дней сюда прибудет три тысячи моих лучших воинов! Ты хочешь, чтобы я распылил свои силы? Разделяя своих людей, я навлеку на себя катастрофу. Кхмеры сначала разобьют нас на севере, а затем придут на юг и расправятся с только что прибывшей армией. Если же я отложу поход на неделю, мы будем значительно превосходить их численностью, и я избавлю мир от этого племени раз и навсегда.

По Рейм кивнул и повернулся, чтобы полуденное солнце не светило ему в глаза.

— В лагере кхмеров, король королей, у нас есть умелые шпионы. Они уже пытались разделаться с фальшивым королем у реки и возле храма, но его бдительно охраняют. К нашему любителю кхмерок, если он действительно пойдет к этим крестьянам, поедателям навоза, безусловно, отнесутся с подозрением. Никто не станет его защищать. И там его можно будет легко убить.

Индраварман задумался над этим предложением. Действительно, можно послать весточку своим шпионам с почтовым голубем. И таким образом сделать Асала мишенью для них. Но такие послания иногда перехватываются, и если кхмеры насторожатся по поводу важности фигуры Асала, тогда к его советам отнесутся внимательно и будут к ним прислушиваться.

— Отправь послания, — наконец сказал он. — Но прикажи своим шпионам убить предателя иносказательно, только они должны тебя понять.

— Да, о великий король.

— Но если им это не удастся, узнать его местонахождение станет твоей задачей, По Рейм. Если он прячется в джунглях, я хочу, чтобы с него живьем содрали кожу и посадили его на кол. Если же мы встретимся на поле битвы, я хочу, чтобы твое копье ударило ему в спину. Я хочу, чтобы он мучился, прежде чем умрет.

— Я сделаю все…

— Потому что предательство заразительно. Оно расползается, как болезнь, передаваясь от одного к другому, заражая слабых и делая опасными сильных.

— Я закончу то, что начал, а начал я с его пальцев, о великий король. А затем я украду у него душу.

Индраварман улыбнулся — впервые с тех пор, как увидел останки Тиды.

— Тебе это понравится, верно?

— Да.

— Но почему? Объясни мне еще раз, поскольку это удивляет меня.

— Человек, о великий король, являет собой набор жизней, воспоминаний, знаний. А когда я отбираю у него душу, все это, а также все его достоинства переходят ко мне.

— И в этом источник твоей силы?

— Один из источников, король королей. Один из многих.

Чамский воин начал было мочиться на золу от костра, но Индраварман крикнул, чтобы тот немедленно прекратил. Воин низко поклонился и оставался в этом положении, пока король жестом не прогнал его.

— Как он смеет мочиться на останки моей женщины? — раздраженно воскликнул Индраварман.

— Он человек недалекий и слабохарактерный, о великий король. Ему этого не понять.

Индраварман подумал о Тиде и снова пожалел, что ее нет рядом; он просто не мог поверить, что кто-то из его людей мог так бездумно осквернить ее память.

— Дашь мне знать, когда будешь увечить Асала, встретив его на поле битвы. Хочу посмотреть, как ты сломаешь ему хребет.

— Посмотреть на этого глупца?

Король кивнул, а потом стал наблюдать за тем, как По Рейм идет в сторону воинов, идет непринужденно и изящно, как будто все его мысли были заняты только тем, куда поставить ногу, делая очередной шаг. Чамы вновь расступились перед ним, только на этот раз он, проходя мимо, сунул руку за спину, в складки своей одежды. Под солнцем блеснула холодная сталь. Провинившийся воин вскрикнул и упал. Остальные тут же выхватили свое оружие, но Индраварман зычным криком остановил их.

Раненый чам пытался как-то защититься, но тело его не слушалось. Он голосил, прося о помощи, но помощи не последовало. Тогда он, работая локтями, попытался уползти от грозного ассасина.

По Рейм вопрошающе взглянул на Индравармана, и тот, кивнув, подошел поближе, чтобы посмотреть, как будет отнята очередная душа.

Нож, теперь уже весь красный от крови, опустился опять, но на этот раз лениво, без спешки. Эхо разносило крики умирающего по округе. По Рейм наклонился и крепко схватил несчастного чама, прижавшись лбом к его лбу.

Ветер тихо играл пеплом от костра.

Индраварман так и не понял, улетела душа этого человека или была поймана.

Затем он молча развернулся и пошел прочь.

* * *

Цитадель женщин была местом передышки, так необходимой Аджадеви. Она очень устала от бесконечной подготовки к битве, и, несмотря на то, что она часто присутствовала на военных советах мужа и с удовольствием давала ему дельные советы, ей было необходимо покинуть пределы прекрасной, но спрятанной от солнца, затененной долины. Убедить Джаявара, что она будет в безопасности в этом храме, было нелегко, но в конце концов он согласился на ее отъезд — в сопровождении десяти его лучших воинов.

Бантей Срей находился на равнине к югу от их долины. Там на плодородной почве росло множество самых разных высоких деревьев — громадных созданий природы, на фоне которых большинство строений выглядели малозначительными. Но что касается Аджадеви, это еще больше притягивало ее взоры к Бантей Срею.

Она помнила, что, когда еще маленькой девочкой впервые посетила этот храм, ощутила, как наполняется какой-то странной силой. Ангкор-Ват был украшен бесчисленными статуями танцовщиц и женщин-стражей и барельефами с их изображениями, и все эти произведения искусства смотрелись как часть общего ансамбля храма. А вот Бантей Срей явно был создан для восхваления не только богов, но и женщин. Разумеется, здесь были изображения индуистских богов, но они казались не такими значимыми по сравнению с женскими лицами и фигурами, ставшими украшением стен храма Бантей Срей.

123